О ДЕДЛАЙНЕ
"Люди воображают, будто человеческий мозг находится в голове; совсем нет: он приносится ветром со стороны Каспийского моря", — писал Николай Васильевич Гоголь в 1834 году в повести "Записки сумасшедшего".
К 2024 году России принадлежит самая короткая береговая линия из пяти прикаспийских государств — около 695 километров. В юрисдикции Ирана чуть больше — 724 километра, у Азербайджана — 955 километров, 1200 километров числятся за Туркменистаном, а 2320 (двумя тысячами тремястами двадцатью) километрами береговой линии Каспия владеет Казахстан...
...и случалось, ветер с моря творил там настоящие чудеса. В 2013 году об этом писали "Аругменты недели" и "Биржевой лидер" со ссылками на материалы Lenta.ru.
"Согласно исследованиям ученых, критическим для человека является возраст 80 лет. После его достижения начинается стремительная деградация личности. Человек старше 80 лет не способен управлять страной. К сожалению, история знает немало примеров, когда государственные деятели в силу старческого слабоумия доводили общество до полного хаоса", — заявил тогда в пресс-релизе Союз мусульман Казахстана (СМК) при поддержке Мусульманского комитета по правам человека в Центральной Азии (МКПЧ ЦА).
Вероятно, эту информацию с интересом воспринял президент Казахстана, 72-летний Нурсултан Абишевич Назарбаев, который к тому времени правил страной уже больше двадцати лет. И ещё большее впечатление на него должна была произвести экстравагантная инициатива СМК и МКПЧ ЦА — законодательно ограничить не только срок пребывания президента у власти, но и срок его жизни.
"В случае, если глава государства по достижении 80-летнего возраста стремится и далее управлять страной, он должен быть казнён вне зависимости от его желания", — заявили суровые казахские законодатели. Правда, они оговорились, что к Назарбаеву кровожадный порядок применён не будет, но настаивали на том, чтобы правило распространялось на следующих президентов.
Радикальная новая норма так и не появилась в конституции Казахстана. Никто из инициаторов расправы с властолюбивыми старцами не пострадал. Тем не менее, время расставило всё по своим местам во многих странах...
...и сейчас, одиннадцать лет спустя, уже можно со смехом вспоминать о чудесах, которые порой приносятся ветром со стороны Каспийского моря.
Человек, избавивший французов от головной боли (18+)
Незадолго до смерти доктор Гильотен обратился к французским властям с просьбой перестать называть его именем придуманную им машину для обезглавливания преступников. Учитывая, что к этому времени гильотина, стала кровавым брендом Франции, профессор получил категорический отказ на свое прошение.
28 мая 1738 года в городке Сэнт в семье неудачливого адвоката родился мальчик, получивший при крещении имя Жозеф. Интересно, что одно из значений этого имени переводится с еврейского как «Бог да воздаст».
Мечтая, посвятить свою жизнь служению Богу Жозеф поступил в принадлежавший иезуитам «Орден святого Игнатия». Однако со временем выяснилось, что молодой человек оказался абсолютно не готов к «Вящей славе Божией». Уйдя из ордена «брат» Гильотен в числе лучших учеников окончил медицинские факультеты университетов «Реймса» и «Парижа».
Жозефа пригасили читать лекции в его столичной «alma mater». Выступления молодого медика с удовольствием посещали не только студенты, но и преподаватели.
Гильотен говорил, что в преддверии нового XIX века старые медицинские теории должны уступить место передовым знаниям, навыкам и хирургическим инструментам. Лектор пророчествовал что вскоре «эскулапы» станут анатомическими инженерами, коим под силу будет разобрать и собрать сложный человеческий механизм, или заменить его изношенные части.
В 1778 году Гильотен схлестнулся в Париже с австрийским уникумом Францем Месмером отцом теории о «Животном магнетизме», этим «предтечей» последующих «Джун», «Кашпировских» и «Чумаков». Австриец открыл магнетические флюиды и научился за счет коррекции добиваться их гармоничного расположения в организме человека, что помогало ему лечить самые сложные заболевания.
Ознакомившись с методом «австрийского шарлатана» Гильотен на лекциях стал рассказывать слушателям о всемогущем плацебо которое ловкий Месмер выдавал за «магнетические флюиды».
Доктор с жаром говорил, что в псалме 114 одного из самых первых «Ветхих Заветов» переведенных с греческого на латынь есть строчка «Placebo Domino in regione vivorum» (Буду угоден Господу в стране живых). В Средневековье на отпевание мертвых приглашали плакальщиц, которые с определенными интервалами исполняли «Плацебо Домино». Вера профессиональных причитальщиц, что покойник «станет угоден Богу в стране живых» со временем стала символизировать духовное лекарство, якобы уменьшавшее горе близких потерявших дорогого им человека.
Позже так стали называть любое лекарство, или выдаваемое за него вещество которым медик пользовал больного не для лечения, поскольку исцелить оно было не в состоянии, а для избавления страждущего от духовных и физических мук.
Случилось так, что вскоре Месмер и Гильотен встретились у постели сановного пациента. Лекарства француза оказались бессильны против замысловатых пассов Месмера. Когда больной погрузился в транс, австрийский выскочка при помощи своего волшебного магнита вытащил из советника французского короля его давний недуг.
После подтверждения сотворенных им чудес гонорары Месмера стали расти как на дрожжах, еще бы ведь этот удивительный врач не заставлял больных пить горькие снадобья, а обеспечивал исцеление «тут и сейчас». Столичным врачам не нужен был такой конкурент, поэтому против понаехавшего «сатаниста», «некроманта» образовался врачебный заговор.
По наущению «наушников» Людовик XVI приказал создать комиссию призванную объяснить монарху суть методики врачевания с использованием системы «Животного магнетизма». Судьбу австрийца должен был решать в том числе и Гильотен оказавшийся в компании таких светил как Бенджамин Франклин, Антуан Лавуазье, Жаном Байи.
Ученые мужи были потрясены узнав, что Месмер открывший во всех значимых французских городах филиалы своего «Общества вселенской гармонии», заработал своим «искусством» 350 000 ливров. Сегодня трудно сказать, был ли в то время в мире хотя бы один ученый с подобного рода доходом.
Надо отдать должное комиссии, написавшей в итоговом докладе королю, что Месмер вылечил своим магнетизмом 90% обратившихся к нему больных, но как он это сделал, ученые мужи разобраться, так и не смогли.
По легенде перед изгнанием из Парижа Месмер дал прощальный ужин для французского бомонда, сколотившего ему изрядный капиталец. Увидев Гильотена, австриец подошел к нему, и нарочито громко сказал: «Сегодня во сне я смутно видел, что вам суждено изобрести только один ужасный инструмент, которым будет умерщвлено большинство присутствующих на этом вечере».
В зале раздались смешки, серьезность сохранили только два человека Гильотен и Месмер.
В 1789 году Гильотена избрали в состав «Учредительного собрания» где он служил секретарем. Находясь под впечатлением от предсказаний австрияка, завистливый французский доктор по ночам изобретал «инструмент», который должен был прославить его имя в веках.
10 октября 1789 года выступая перед коллегами в «Учредительном собрании» доктор предложил им демократизировать старуху с косой. Гильотен сказал, что изобретенная им чудо машина поможет парижскому палачу господину Сансону верному слуге «безносой мадам» работать быстро и точно.
Доктор и палач приятельствовали и даже вместе музицировали, первый играл на клавесине, а второй на скрипке. Вечерами под бокальчик винца Сансон рассказывал другу, что для палача не бывает легких казней, мучается не только жертва, но и заплечных дел мастер. Один от ужаса, и запредельного ожидания смерти, другой от боязни не убить преступника одним точным выверенным ударом.
Когда Гильотен заявил коллегам, что не редки случаи, когда палач отрубает голову жертве только с третьего, а то и пятого удара зал заседаний заполнился недовольным гулом собравшихся.
В ответ Жозеф Игнас Гильотен предложил использовать в королевстве машину позволяющую производить обезглавливание с математической точностью и «промышленном масштабом».
Сегодня можно сказать, что работа над «гильотиной» скорей всего сохранила жизнь ее создателю. Весной 1792 года Гильотен вместе с Шарлем Сансоном приехал во дворец к Людовику XVI. Рассказывали что король, бегло осмотрев чертеж агрегата для казни, взял перо, макнул его в чернильницу и с брезгливостью на лице изменил полукруглое лезвие, заменив его на косой нож.
Вскоре на печально знаменитой Гревской площади палач и изобретатель провели обкатку нового изделия сначала на крупных животных, а потом на трупах бродяг, найденных в пределах 12 парижских «Дворов чудес».
25 апреля 1792 года у гильотины состоялась премьера, палач Санскон казнил на ней воришку Николя Пеллетье.
Гуманность изобретенной доктором машины обсуждалась повсеместно, многие парижане даже не догадывались, что вскоре им лично предстоит познакомиться с парижским палачом, и его новой помощницей, позволившей господину Сансону ходить на работу как на «праздник».
К моменту начала испытаний головорубительного аппарата Париж был охвачен «гильотеноманией». Знать стремилась всеми правдами и неправдами пригласить изобретателя в гости, и массово скупала ювелирные украшения с изображением его чудо машины. Чернь жевала дешевый хлеб с вытесненной на корке «головорезкой». Парфюмеры предлагали клиентам несколько новых ароматов в названии которых присутствовало имя конструктора.
10 августа 1792 года санкюлоты взяли штурмом дворец Тюильри, где под домашним арестом содержался королевская семья. Спустя три дня низложенного монарха вместе с домочадцами отправили в крепость «Тампль».
По всей стране тюрьмы наполнялись знатными аристократами, дворянами, священниками, особами королевских кровей, учеными, и прочими «врагами республики».
21 января 1793 года на бывшую площадь «Людовика XV», ставшую площадью «Революции» в позорной карете привезли Людовика XVI. Многотысячная толпа скандировала: «Спеши утолить любовную страсть мадам Гильотины».
Король отказался от связывания рук, но увидев умоляющий взгляд Сансона, позволил накинуть себе на запястья шёлковый брабантский платок. Пока подручные палача стригли ему волосы, на лице Людовика не дрогнул ни один мускул.
Последнюю речь короля убила дробь армейских барабанов. Перед смертью Людовик успел подумать, что лежа животом на скамье гильотины, он шейными позвонками чувствует насколько предложенный им вариант лезвия, оказался более практичным по сравнению с серпообразным ножом.
После того как помощник Сансона достал голову короля из корзины, безумные французы ломанулись смачивать батистовые платочки в крови помазанника Божия. В этот момент, Жозеф Игнас Гильотен потеряв сознание, грохнулся оземь.
В горячке доктор провалялся два месяца, не зная, что созданная им «гильотина» согласно распоряжения «Конвента» пошла в серийное производство.
В июне 1794 года доктора арестовали по приказу Робеспьера, и спустя месяц выпустили на свободу. В бреду ему казалось, что это «гильотина» спасла ему жизнь, за то, что он щедро утолил ее жажду потоками людской крови.
Так сбылось пророчество, или проклятие Франца Месмера.
После того как 28 июля 1794 года Гильотена выпустили из переполненной тюремной камеры, он уехал в глухую деревню, где до смерти случившейся с ним в 1814 году, замаливал грехи, надеясь получить от Господа хоть толику прощения за свое дьявольское изобретение.
Финальное выступление «Мадам Гильотен» состоялось во Франции 10 сентября 1977 года, в этот день был казнен маньяк Хамид Джанбуди.
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
«Ты преступила закон Божий, и я тебя спасти не могу...» За что Пётр I казнил свою фаворитку Марию Гамильтон
В то хмурое мартовское утро 1719 года она шла на плаху, как на праздник – в белом шёлковом платье, накинув на плечи бархатную мантию, а её роскошные пепельные волосы украшали чёрные ленты. Даже видавшему виды палачу не приходилось рубить голову такой красавице. Белизна её наряда символизировала радость, и сама обречённая была, казалось, исполнена веселья. Значит, была ещё жива надежда на спасение. Ведь наряжалась и прихорашивалась она не для всех, а только для него одного – для главного своего судьи и повелителя, царя Петра Алексеевича. Увидит государь такую красавицу – и вспомнит о своей прежней страстной любви к ней и, конечно, помилует... И вдруг – фигура царя появилась перед толпой зевак. Вот Пётр уже поднимается на помост, вот подходит ближе и разглядывает её - дрожащую от сырости и мартовского холода, но с такой мольбой в глазах о спасении. А оглядев, отходит назад, сказав лишь то, что топор палача не коснётся её головы. И в этот момент орудие казни взметнулось вверх...
Этому трагическому сюжету российской истории посвящено как минимум несколько художественных произведений. Например, известная многим картина живописца Павла Сведомского, написанная в 1904 году и хранящая ныне в Омском областной музее изобразительных искусств - «Мария Гамильтон перед казнью». Ещё одна картина запечатлела Петра I на плахе, рядом с палачом. В руках царя – отсечённая голова Марии. По словам очевидцев, а скорее, по легенде, голова опальной фрейлины покатилась прямо к ногам Петра, он поднял её, поцеловал в губы, а затем, перекрестившись, молча ушёл…
О любвеобильности царя-реформатора ходили легенды. Даже в поездки Пётр брал с собой небольшой гарем «метресс», которые не перевелись и после его женитьбы на Екатерине. Из их переписки следует, что царица сама посылала Петру таких девушек из своего окружения. Да и знатные дамы не оставались для царя неприступными.
Перечислить всех метресс Петра затруднительно. По данным историка-публициста Андрея Буровского, «общее число известных бастардов Петра I достигает по крайней мере 90 или 100 человек. Число неизвестных детей Петра, может быть, ещё больше». По многочисленности потомство царя вполне сопоставимо с отпрысками «короля-солнце» Людовика XIV. Правда, их всех перещеголял венценосный «брат» Петра, Август II Сильный, король польский и курфюрст Саксонский, признанный дамский угодник и, между прочим, советчик русского царя в альковных делах – по преданию, у того было 700 метресс и свыше 350 детей. Мы не знаем, где фиксировал Август II свои любовные похождения, а у Петра для сих целей имелся специальный «Постельный реестр», куда он вносил имена тех, кто непременно должен оказаться в государевой постели. В этот царёв реестр попала и Мария Гамильтон, отличавшаяся редкой красотой и, как бы мы сказали сейчас, отчаянным кокетством (это слово появилось в русском языке позднее – а тогда это называли «глазолюбность»).
Мария Гамильтон (на русский манер фамилию её предков переиначили в Гомонтовых) происходила из древнего шотландского рода. Её предки с давних пор служили России: они перебрались в Московию ещё при Иване Грозном и занимали высокие должности при русском дворе. Отцом Марии был Виллем Гамильтон, состоявший в родстве с Артамоном Матвеевым — воспитателем Натальи Нарышкиной, матери Петра I. Сама же Мария появилась при дворе Петра в 1709 году - предположительно, тогда ей было около 15-ти лет. Эта красивая, стройная, весёлая девушка сразу понравилась Екатерине Алексеевне (тогда ещё невенчанной жене царя, родившей ему двух ещё не признанных дочерей), и она сделала её своей фрейлиной. Обеих дам объединили тяга к роскоши, страсть к нарядам и новым французским модам - со временем они так сдружились, что к 1715 году Мария состояла в «ближних девицах» императрицы. И совсем неудивительно, что такую красивую и интересную девушку вскоре заметил и сам самодержец.
Личный токарь царя, Андрей Нартов, вспоминал: «Впущена была к его величеству в токарную присланная от императрицы комнатная ближняя девица Гамильтон, которую он, обняв, потрепал рукою по плечу да сказал: «Любить девок хорошо, да не всегда. Иначе, Андрей, забудем ремесло». После сел за станок и начал точить».
Ремесло император не забыл, но и Марию не прогнал, а повелел ждать его вечером в своих покоях...
Обладая авантюрным характером и неукротимым стремлением к роскоши, юная шотландка, став фавориткой царя, уже мысленно примеряла на себя царскую корону. Что ей до безродной стареющей жены Петра? Разве может Екатерина сравниться с ней, поистине царственной, пленительной Гамильтон?! Но Марии не довелось праздновать победу - царь довольно быстро к ней охладел, хотя порой и продолжал время от времени бывать в её опочивальне. И напрасно Екатерина Алексеевна видела в ней грозную соперницу – пресытившись страстью, монарх уже искал новых любовных побед на стороне, однако никакие фаворитки не могли заменить Петру его «драгоценную Катеринушку». В отличие от Марии Гамильтон она сумела стать Петру нужной – его незаменимой подругой и поверенной в делах.
Однако отвергнутая красавица-фрейлина, замеченная самим царем, горевала недолго - уже скоро у неё нашлось немало утешителей. Правда, всем придворным сердцеедам, желавшим заполучить сердце Марии, приходилось соблюдать крайнюю осторожность. При дворе было известно, что Пётр не прощал измены даже бывшим своим фавориткам, а потому и им, и самим метрессам грозила смертельная опасность. Например, камергер Виллим Монс, обративший мимолётное внимание на Гамильтон, говорил о необходимости сохранять тайну любви. Несмотря на это, Мария несколько раз уже была на волосок от погибели - известно, что она неоднократно носила в себе «греховный плод», но всякий раз ей удавалось от него избавиться, хотя дело это было крайне рискованным.
Историки свидетельствуют, что несмотря на все свои любовные похождения, мысль вновь завоевать сердце Петра не оставляла Гамильтон. И только осознав, в конце концов, всю тщетность своих усилий, она остановила свой выбор на царском денщике Иване Орлове. Стоит заметить, что во времена Петра денщики подбирались самим государем (а он слыл тонким психологом и физиономистом!), являлись близкими ему людьми, коих тот посвящал во многие сокровенные дела державы. И подбирались они не из лучших дворянских фамилий, а по «годности», то есть по личным заслугам.
Вне дворца Орлов и Гамильтон вели весьма праздную жизнь – шумные развлечения, кутежи, дорогие подарки... Как выяснится позже, за Марией числился ещё один грех: в то время она стала воровать драгоценности царицы, продавала их и на эти деньги покупала дорогие подарки своему возлюбленному. Возможно, это никогда бы и не вскрылось, если бы не стечение обстоятельств, приведшее в итоге к трагическому концу...
Шёл 1718-й год, во всю раскручивалось дело царевича Алексея, обвинённого в государственной измене и заговоре против отца. Повсюду искали врагов, в Тайной канцелярии совершались страшные пытки… Иван Орлов погорел по собственной глупости. Он тоже решил выслужиться и подал Петру донос на каких-то людей. Царь сунул записку в сюртук, чтобы почитать её на следующий день, но бумага провалилась за подкладку, и поутру государь, хватившись и не найдя доноса, рассвирепел, решив, что Орлов передумал и выкрал донос из его кармана. На беду, Орлова нигде не было. Нашли его в каком-то «вольном доме», где он проводил ночь, и приволокли к царю.
«Иван Орлов пропьянствовал всю ночь с Сёмкой Мавриным да с двумя голландскими полшкиперами, и часу в шестом утра, когда кумпания еле расползлась, выбрел на большую першпективу, раздумывая над задачей: когда пойти к Марьюшке?... Вихляя из стороны в сторону, цепляясь за деревья, плохо принявшиеся в болотной почве, Орлов икал от перегара, какой шибал в голову не хуже немецкого мушкета», — говорится в исторической повести писателя Глеба Алексеева «Мария Гамильтон», вышедшей в свет в 1933 году (спустя пять лет её автор стал жертвой «большого террора», а потому и повесть, как и ее автор, впоследствии оказалась совершенно забытой).
Не зная, за что именно царь на него прогневался, Орлов решил сразу же во всём сознаться: мол, виноват, сожительствовал с Марьей Гомонтовой. Сообщил и о том, что она имела от него двоих детей, родившихся мёртвыми. Причём, в этой зазорной связи, как и в других грехах, Орлов, выгораживая себя, настойчиво обвинял Марию. Тут, весьма кстати, царь вспомнил, что недавно в дворцовом саду нашли трупик новорождённого младенца, завёрнутый в дорогую салфетку. И соотнеся сей факт с Гамильтон, Пётр приказал схватить фрейлину.
Марию и Орлова отправили под арест, началось следствие. В комнатах у Гамильтон провели обыск, нашли много украденных вещей царицы, в том числе ювелирные украшения с алмазами. А под пытками Мария призналась, что крала драгоценности, чтобы покрыть долги Орлова, и что двоих зачатых детей она вытравила каким-то снадобьем; последнего (родившегося) ребёнка сразу после рождения утопила и приказала служанке куда-нибудь выбросить тело. Призналась Мария и в том, что выдавала секреты царицы и рассказывала мол, что та кушает воск, дабы вывести с лица угри. По нынешним меркам, это ничего не значащий пустяк, а в ту пору это было тяжким преступлением, злонамеренным раскрытием тайн косметических уловок первой дамы России, распространением слухов, порочащих её Величество.
А что же Екатерина? В этой далеко не простой ситуации она проявила истинное благородство и добродушие. Царица не только сама ходатайствовала за преступницу, но даже заставила вступиться за неё вдовствующую царицу Прасковью Фёдоровну. Заступничество царицы Прасковьи имело тем большее значение, что всем было известно, как мало она была склонна к милосердию. Но Пётр оказался неумолим: «Я не хочу быть ни Саулом, ни Ахавом, нарушая Божеский закон из-за порыва доброты».
Нельзя сказать, что приказ Петра I «казнить смертию» Марию Гамильтон за вытравливание плода и детоубийство был непомерно жестоким. Это преступление противоречило как юридическим нормам той эпохи, так и православной морали. Тогда считалось, что жизнь человека начинается не с момента его рождения, а с зачатия. Ещё в 1649 г. в Уложении, принятом при царе Алексее Михайловиче, была введена смертная казнь за аборт.
«А смертные казни женскому полу бывают за чаровство, убийство – отсекать головы, за погубление детей и за иные такие же злые дела – живых закапывать в землю», - говорилось там.
До Петра Великого отношение к незаконнорожденным детям и их матерям в России было ужасным. Чтобы не навлекать на себя беды, матери, несмотря на строгость наказания, подбрасывали прижитых детей в чужие семьи или же безжалостно вытравляли плод из чрева, а если ребёнок родился, то нередко и умерщвлялся. В целях искоренения этого зла Петр I в 1715 году издаёт указ «О гошпиталях», где, в частности, отмечает: «Зазорных младенцев в непристойные места не отмётывать, а приносить в гошпитали и класть тайно в окно». И далее – вновь угроза матерям-детоубийцам: «Коли кто умертвит такого младенца, то за оные такие злодейственные дела сами казнены будут смертию»...
И всё-таки, по понятиям того времени для таких преступлений, как детоубийство, находилось много смягчающих вину обстоятельств. Но Пётр, решая судьбу преступницы, не только неукоснительно следовал букве Закона – его одушевляло мстительное чувство оскорблённого любовника. Непостоянный, сам изменявший женщинам с лёгкостью, царь в то же время не прощал неверность. Вспомним, в какую ярость привела царя им же брошенная первая жена лишь тем, что посмела кого-то, кроме него, полюбить! А как был жестоко пытан и мученически казнён её возлюбленный майор Глебов! А разве не безжалостен был Пётр по отношению к своей прежней любовнице Анне Монс: у неё отобрали дом и ценные подарки; годы находилась она под домашним арестом – ей запрещалось ездить даже в кирху. Пётр был самодержец и собственник, не желавший ни с кем делиться даже своим прошлым.
Марию Гамильтон несколько раз пытали в присутствии царя, но до самого конца она отказывалась назвать имя своего сообщника. Последний же думал только о том, как бы выгородить себя и во всех грехах снова винил её. Этот предок будущих блистательных Орловых – фаворитов Екатерины II – вёл себя отнюдь не по-геройски.
Поднимаясь к эшафоту, Мария пошатнулась, теряя от страха сознание, но когда увидела Петра, заулыбалась. «Её губы — белые и чуть согнутые — запеклись слюною бессонницы, - писал Глеб Алексеев в повести «Мария Гамильтон». - И, глядя на них, Пётр вспомнил, что он никогда не слышал их смеха... Всегда в этой женщине оставалось что-то для неё самоё, и, даже всходя на смерть, это неузнанное и скрытое она несла как святыню. Мутное, странное раздражение, как к прекрасному непонятному насекомому, какое вот-вот улетит, на какое надо броситься и раздавить шапкой, опять овладело Петром с прежней силой. Он протянул Гамильтон руку, и, опираясь на неё, она присела в реверансе, как приседала, бывало, на ассамблее, когда царь приглашал её к танцу».
Говорили, что Мария буквально до последних минут не теряла надежды. Но государь помилования ей не объявил. По словам Фуциуса, придворного при Петре I, столяра, видевшего ту казнь, он молвил: «Поскольку ты преступила Божеский и государственный закон, то я тебя не могу спасти. Снеси с бодростью духа сие наказание, принеси Богу чистое молитвой покаяние и верь, что он твоё прегрешение, яко милосердый судия, простит». Затем Пётр что-то прошептал на ухо палачу, тот взмахнул мечом и в мгновение ока отсёк голову стоящей на коленях женщине. Так Пётр, не нарушив данного Марии обещания (что топор палача не коснётся её головы), заодно опробовал привезённый с Запада палаческий меч — новое в России орудие казни, впервые тут использованное вместо грубого топора.
После этот Пётр поднял отрубленную голову Марии и почтил её поцелуем. А дальше было ещё более странное. Так как государь считал себя сведущим в анатомии, то при этом случае он посчитал долгом рассказать и показать присутствующим различные части в голове, потом поцеловал ещё раз, бросил на землю, перекрестился и ушёл.
Что же касается денщика Ивана Орлова, то спустя год он был прощён царём и даже повышен в чине. Пётр строго настрого велел своему бывшему денщику больше не попадаться в сети коварных красавиц. А голову Марии Гамильтон царём было велено заспиртовать и хранить в Кунсткамере – первом русском музее. Там она пролежала полвека, и все уже забыли, кому принадлежала эта голова. Появилась даже легенда о том, что некогда Петр Великий повелел отрубить голову самой красивой из своих придворных дам и заспиртовать её, чтобы потомки знали, какие красавицы были в те времена…
В конце XVIII века княгиня Екатерина Дашкова, возглавлявшая Академию наук, обнаружила перерасход спирта в подведомственной ей Кунсткамере. И проведённая ревизия выяснила, что он требуется для поддержания в форме хранящихся заспиртованных голов. Дальнейшие изыскания установили, что это головы Марии Гамильтон и казнённого в 1724 году любовника Екатерины Алексеевны, Виллима Монса. Дашкова рассказала об этой находке своей подруге, императрице Екатерине II. По легенде, та повелела закопать их в том же подвале, где они хранились долгие десятилетия. Но и после того, ещё в пушкинские годы, сторож Кунстакамеры показывал посетителям голову мальчика-подростка, выдавая её за голову Марии Гамильтон…
А до тебя не дошла
Сипаи
Сипаи существовали в Индии до эпохи колониальных захватов. Многие источники считали их кастой воинов, не входившей в кастовую систему страны. Во всяком случае, они занимали особое место в феодальной иерархии Индии и всячески его отстаивали. Они постоянно меняли хозяев в зависимости от того, кто больше платил и нуждался в услугах. Война была ремеслом и смыслом их полной смертельного риска жизни. Война давала им средства к существованию, ибо, помимо солдатского жалованья, они имели еще возможность вволю грабить побежденных, что нередко оказывалось куда прибыльнее.
Колониальные распри между англичанами и французами способствовали росту влияния сипаев. До конца не выяснено, когда они впервые оказались втянутыми в вооруженные столкновения между соперничающими колониальными державами, но более важным представлялся факт, что задолго до появления французов в Индии Ост-Индская компания широко использовала в качестве наемных солдат местных жителей.
В этой связи "Кембриджская история Индии", в общем и целом оправдывающая английскую колониальную политику, приводит следующие факты: "Французская фактория Маэ была основана в 1721 году неподалеку от британского форта Теллишери на западном побережье. В ходе вооруженных столкновений, продолжавшихся с 1721 по 1729 год, впервые появилось слово «сипаи» для обозначения солдат-индийцев, служивших европейцам. Это были кондотьеры (имеются в виду командиры отрядов эпохи Венецианской республики), далеко не всегда сохранявшие верность тем, кто их нанял. Но зато они имели определенное представление о методах ведения войны, применявшихся европейскими армиями".
Английские и французские колониальные войска весьма нуждались в такого рода людях, оба соперника решили использовать в своих интересах неисчерпаемый людской потенциал Индии и усердно принялись вербовать наемников из местного населения. Англия, Франция, стремясь достичь военного превосходства, не стеснялись в выборе средств. Но постепенно чаша весов начала склоняться в сторону Англии. Французы даже представить себе не могли, какую огромную политическую, экономическую и военную помощь может оказать английским колониям метрополия.
За спиной британских войск стояли могущественные купцы и пайщики Ост-Индской компании, в немалой степени определявшие общественное мнение страны. Всегда находились депутаты парламента, члены правительства и журналисты, готовые горой встать на защиту "заморских интересов". Англия с каждым годом наращивалала морскую мощь и поэтому могла не только обеспечить бесперебойную доставку подкреплений в колонии, но и одним фактом присутствия своих кораблей обеспечить "влияние британской короны".
Укреплению ее позиций в Индии в немалой степени способствовал постоянный рост наемных синайских частей, входивших в состав английской колониальной армии.
В конце концов англичане, обладавшие рядом преимуществ, окончательно вытеснили французов и изрядно приумножили число своих владений на территории Индии. В целях захвата страны, ставшей затем основной и богатейшей колонией Англии, колонизаторы неоднократно прибегали к вероломству и обману и спровоцировали бесчисленное множество больших и малых войн.
Англичане создали в Индии мощную колониальную армию, в значительной степени состоявшую из наемных сипайских частей.
Колонизаторы не желали полагаться на волю случая и с помощью разного рода коварных методов стремились постоянно пополнять ее ряды.
Сипаи превосходно знали местность. Они не только могли провести иноземных захватчиков в глубь страны одним лишь им ведомым путем, но и были готовы проливать кровь во имя чужих им интересов. Наемные воины-индийцы знали, как местная природа и климат могут отразиться на ходе боевых действий. Их не страшили реки, ибо они точно знали, где можно перейти вброд, где имеются мосты, а где непреодолимые препятствия. Они могли определить местонахождение источника на расстоянии многих километров от него и предупредить о приближении диких зверей к военному лагерю. Сипаи прекрасно разбирались в лекарственных свойствах растений и спасали жизнь многим английским солдатам.
Именно эти качества и побудили высших чиновников колониальной администрации во главе с губернатором Бенгалии Р.Клайвом незамедлительно приступить к созданию из разрозненных отрядов сипаев мощного наемного войска.
Окрыленные достигнутыми успехами и используя широкую поддержку Ост-Индской компании, они регулярно вербовали солдат среди местного населения, обучали новобранцев на европейский лад и обеспечивали их обмундированием и оружием. На первых порах все офицерские и унтер-офицерские должности были заняты англичанами. Когда же выяснилось, что наемники гораздо лучше защищают британские интересы в Индии и других частях света, если ими командуют офицеры из местных уроженцев, тогда многим сипаям пообещали продвижение по службе. Более того, некоторые из них выслуживали себе право на пенсию.
Это коварная тактика принесла свои плоды. Нужно отдать должное тем, кто применял ее: им удавалось замаскировать истинную сущность колониального наемного войска.
По мерс роста колониальных владений рос и военный потенциал захватчиков, росло и число сипайских полков. Кроме того, англичане принялись усердно вербовать гукхов - отличавшихся крайней воинственностью жителей центральных и юго-западных районов Непала.
Наемные солдаты-индийцы участвовали в войнах на других континентах. Только в период первой мировой войны индийские солдаты сражались во Франции, Греции, Бельгии, Палестине, Египте, Судане, Иране.
(Мерке Ф. Наемники смерти. М.,1986).
«Палачи и киллеры», (Наёмники, террористы, шпионы, профессиональные убийцы),П. В. Кочеткова, Татьяна Ивановна Ревяко, 1996г.
Казнь
А почему смертную казнь ,не исполняют на спящем преступнике,гуманно и удобно?
Мисс Смерть с большой дороги (18+)
В 2003 году на американские экраны вышла кинокартина «Монстр» с Шарлиз Терон в главной роли. Биографическая криминальная драма рассказывала о жизни Эйлин Уорнос, придорожной проститутки ставшей в силу жизненных обстоятельств серийной убийцей.
Поклонники творчества Терон не видевшие этот фильм обязательно должны его посмотреть и оценить, как на экране их любимая актриса играет мимикой, что она вытворяет в кадре с сигаретами.
При бюджете в 8 млн. долларов картина собрала в прокате 64 млн. В 2004 году Шарлиз Терон получила за эту роль премию «Оскар».
29 февраля 1956 года в Рочестере родилась Эйлин Кэрол Уорнос.
Диану - мать девочки в 14 лет совратил педофил, через два года сожительства она родила от него дочь, после чего проводила «папочку» Лео в тюрьму.
Для Дианы как и для ее друзей стало шоком, что Лео Питтмана посадили за изнасилование и попытку убийства мальчишки первоклашки. В тюрьме сокамерники уронили извращенца со второго яруса койки. Зеки рассказали охране, что ночью парень, находясь в глубоком сне, увидел страшный кошмар и свалился с верхней шконки.
Узнав о смерти сожителя, Диана оставила дочку своим родителям и отправилась колесить по штатам в поисках лучшей доли. Когда Эйлин исполнилось пять лет, над ней надругался ее родной дед.
Едва ей стукнуло 12 девочка начала продавать свое тело старшеклассникам. В качестве оплаты она требовала купить ей выпивку, травку, сигареты, и шмотки.
В 14 лет от одного из клиентов она родила сына и отдала его в приют. Бросив школу, Эйлин всерьез занялась проституцией. Когда в 15 лет умерла ее бабушка, дед предложил ей спать с ним в обмен на возможность иметь крышу над головой, а когда внучка ему отказала, вышвырнул строптивицу из дома, посоветовав напоследок «убираться к черту».
Эйлин поселилась в лесу неподалеку от дома бабушки, единственного человека одарившего ее любовью, заботой и лаской.
В 1974 году 18-летнюю «плечевую-профессионалку» арестовали копы, девушке вменяли стрельбу в общественном месте и вождение автомобиля в состоянии наркотического опьянения.
Освободившись из мест заключения в 1976 году, Эйлин вышла замуж за 70 летнего Льюиса Фелла «добропорядочного» бизнесмена из Флориды. Через три недели услышав, чем муженек хотел бы заняться с ней в постели, отчаянная девчонка схватила его трость с серебряным набалдашником и так отделала извращенца, что тот обратился в полицию, продемонстрировав копам многочисленные гематомы и ссадины.
Скорей всего полицейские что-то знали о сексуальных предпочтениях старого слизня покупавшего себе любовь молодых дурёх, иначе как объяснить, что они не стали возбуждать дела против бывшей зечки. Согласно закону, защищающему жертв домашнего насилия, Эйлин запретили и на пушечный выстрел приближаться к бывшему мужу.
С 1976 по 1986 год проститутка не раз попадала за решетку. Копы сразу нескольких штатов задерживали ее за угоны, бузотерство, драки, и грабежи с угрозой применения оружия.
После освобождения из тюрьмы в 1986 году Эйлин остановившись в затрапезном отеле, познакомилась с миловидной горничной и впервые за долгие годы испытала животную страсть, пусть и к человеку одного с ней пола. Через три проведенных вместе ночи Эйлин Уорнос и Тирия Мур уехали из гостиницы вместе.
Однажды в одном из питейных заведений Эйлин увидела, как к ее подружке клеится какой-то здоровенный детина. Разбив бутылку «Budweiser» она розочкой располосовала лицо любвеобильного гиганта так, что в больнице даже повидавшие виды хирурги в испуге отводили глаза, от раненого понимая, что запланированная операция поможет им собрать из лица мужчины только копию Франкенштейна.
В ноябре 1989 года Эйлин на трассе подобрал владелец магазина электротоваров Ричард Мэллори. Позже на следствии она рассказала, что когда он завез ее в пустынное место, и попытался изнасиловать, она дважды выстрелила ему в грудь из пистолета.
До своего ареста 9 января 1991 года Эйлин убила 7 мужчин. Копы словно с цепи сорвались после обнаружения трупа 62-летнего Уолтера Антонио, бывшего полицейского, застреленного четырьмя выстрелами в упор.
Следуя кодексу профессиональной чести, полицейские пустили по следу убийц лучших ищеек «корпорации», которые вскоре и задержали кровавых подружек.
После того как на запястьях Уорнос застегнулись браслеты она ушла в несознанку, а Тирия Мур практически сразу же заявила полицейским, что не хочет получить пожизненный срок. Напуганной любовнице серийной убийцы посоветовали убедить сожительницу, чтобы та сделала чистосердечное признание по всем семи эпизодам.
Спустя неделю Эйлин решив спасти любимую от тюряги, взяла все на себя и созналась в убийстве семи мужчин. Правда со слов преступницы выходило, что она 7 раз применяла оружие, защищаясь от похотливых самцов.
Несмотря на то что у убийцы выявили несколько психических расстройств появившихся у нее в раннем детстве после сексуального насилия со стороны ее деда, суд приговорил Эйлин Уорнос к шести смертным приговорам.
Своими показаниями Тирия Мур практически собственными руками наполнила шприц убойной дозой смертельной инъекции, которую осенью 2002 года палач ввел в вену ее бывшей возлюбленной.
В 2001 году устав от вечной безнадеги смертница письменно отказалась от адвоката предоставленного ей государством, в частности Эйлин написала: «Меня тошнит, когда я слышу: «Она сумасшедшая». Я проходила освидетельствование много раз. Я компетентна, рассудительна и я пытаюсь высказать правду. Я одна из тех, кто всерьёз ненавидит человеческую жизнь и будет убивать снова».
За неделю до казни смертница в интервью проорала журналисту Нику Брумфилду что США, судьи, копы, американское общество бойкотировало ее, не беря во внимание, что ее насиловали в детстве, юности и в зрелые годы. На ее смерти ушлые дельцы еще и нехилых деньжат нарубят.
Перед финалом драмы женщина отказалась от последнего «королевского» ужина, попросив разрешить ей до начал экзекуции выпить чашку крепкого кофе.
Тело убийцы кремировали, а прах передали подруге детства, которая развеяла его в любимом месте их девчачьих игр.
В мае 2003 года режиссер Брумфилд выпустил полнометражный документальный фильм: «Эйлин - жизнь и смерть серийного убийцы».